Школы и направления буддизма. Часть 6

Понятно, что Хинаяна является чисто монашеской формой буддизма [1]. Строго говоря, в рамках данной традиции лишь монахи и могут считаться буддистами в своем смысле этого слова. Лишь монахи могут воплотить цель буддизма — обретение покоя нирваны, лишь монахам открыты все наставления Благословенного, и лишь монахи могут практиковать предписанные Буддой способы психопрактики. На долю мирян остается лишь улучшение собственной кармы через совершение хороших дел и скопление наград, обретенных благодаря поддержке и содержанию сангхи. И благодаря сиим заслугам и миряне в одной из следующих жизней сумеют стать достойными принятия монашеских обетов, после этого и они вступят на Благородный Восьмеричный Путь. Потому тхеравадины никогда не стремились к в особенности активной миссионерской деятельности либо к вовлечению мирян в жизнь сангхи и разные формы религиозной деятельности.

В силу всех этих событий Хинаяна получила распространение лишь в странах, чья культура, даже независимо от буддизма, формировалась под сильнейшим влиянием индийской культуры, другими словами в странах Южной и Юго-Восточной Азии (за исключением Вьетнама, исторические судьбы которого были тесновато переплетены с судьбами Китая, в итоге что во Вьетнаме сформировалась буддийская традиция на базе форм китайско-дальневосточной Махаяны). Правда, хинаянский буддизм одно время (с первых веков до нашей эпохи и до мусульманских завоеваний VII — VIII веков н. э.) был достаточно обширно распространен на местности Центральной Азии (современные Узбекистан, Таджикистан, северо-западные местности современной КНР), где он удачно конкурировал с автохтонной религией населявших эти земли ираноязычных народов — зороастризмом (маздеизмом). Но это разъясняется сначала тем, что значимая часть этих территорий входила на рубеже нашей эпохи в состав Кушанской империи, объединявшей под собственной властью северную Индию и часть Центральной Азии; при всем этом следует отметить, что кушанские монархи были сначала покровителями Махаяны.

Что касается Махаяны, то ее подход к обозначенным выше доктринальным вопросцам был совсем другим.

Во-1-х, безупречной личностью для последователей Великой Колесницы был не обретший нирвану архат, а стремящийся к достижению состояния Будды на благо всех живых существ бодхисаттва. Во-2-х, уже не нирвана, а просыпание (просветление — бодхи) становится целью буддийского пути в рамках этого направления. В-3-х, для махаянистов Будда — никак не просто человек. Будда отныне есть метафизическая действительность, настоящая природа всех дхарм, только явленная людям в виде человека — Учителя, Будды Шакьямуни, как она была явлена и ранее в видах остальных Будд и как она будет многократно явлена и позже — в будущих Буддах нашей и других кальп.

Уже самые ранешние махаянские тексты (сутры, посвященные Запредельному Совершенству Премудрости — праджня-парамите) провозглашают точку зрения, согласно которой нирвана, к которой стремятся хинаянисты, не есть настоящая и высшая нирвана. Да, молвят махаянисты, последователи Малой Колесницы выходят из сансары, освобождаются от истязающей круговерти рождений — смертей, но высшая истина остается недоступной для их, ибо, освободившись от аффективных препятствий (клеша аварана), они все еще остаются во власти препятствий, связанных с неверным познанием, так сказать, препятствий гносеологического характера (джнея аварана), которые могут быть преодолены лишь на пути Махаяны, ведущим к совершенному и всецелому просыпанию (аннутара самьяк самбодхи), другими словами к достижению состояния Будды, который был не просто первым архатом, а великим совсем и всецело пробужденным существом (самьяк самбуддха). И это состояние пробуждения много выше нирваны хинаянского архата. Наиболее того, махаянские тексты никак не склонны именовать хинаянских святых архатами; их обыденное обозначение в этих произведениях — шраваки и пратьека-будды.

Очень достойный портал. Мода и другие интересные вещи из мира женщин.

Настало время сходить в алмазный фонд, билеты уже купил.

Самые пошлые рассказы в свободном доступе.